Со времени выхода последнего номера журнала произошло много событий: X&Y был выпущен и встречен с распростёртыми объятиями миллионами фанов по всему миру. В день релиза в Великобритании было продано более 150 тысяч копий, а по результатам недели продаж он стал самым раскупаемым альбомом со времён Be Here Now группы Oasis.
На выходных перед релизом, я встретилась с ребятами во время репетиции и взяла у них интервью. Обычно интервью мы размещаем в конце журнала, но, поскольку это интервью особое и эксклюзивное, есть смысл сразу перейти к сути.
26 мая Крис посетил мероприятие, организованное Фондом Робина Гуда в Jacob Javits Centre. Это Нью-йоркская благотворительная организация, которая занимается помощью бедным и нуждающимся. Возможно, вы помните, что во время прошлого тура некая женщина по имени Кристи выторговала себе на аукционе право на то, чтобы спеть с Coldplay на шоу в Мэдисон Сквер Гарден. Такой аукцион состоялся вновь и самая большая сумма – 500 тысяч долларов была заплачена за то, чтобы повторить это в отремонтированном Нью-йоркском зале в сентябре. Крис был приглашён на мероприятие в самый последний момент, чтобы спеть дуэтом с легендарным Стиви Уандером.
Я спросила Криса о том, как всё прошло.
- Было довольно странно, но клёво. Всё произошло как-то само собой. Я просто написал слова песни на руке, и я знал, что в какой-то момент он должен будет сказать: «А сейчас я представлю вам одного человека», ну а я в это время буду стоять у края сцены. Я вообще не знал, когда это произойдёт и всё такое. Но это было охренительно круто.
Суббота, 4 июня. Я приехала из Манчестера в местечко Уэйкфилд, неподалёку от Лидса. Чтобы доехать туда, понадобилось довольно много времени, и, наконец, я добралась до Индастриал Истейт, снаружи здание выглядело как обычная многоэтажка, где расположены офисы, ничего особенного. Я вошла, вокруг суетились люди. Это и были офисы, везде сидели люди за компьютерами, разговаривали по телефону, вокруг меня кипела деловая жизнь. Я ходила из комнаты в комнату, и, наконец, оказалась перед какой-то дверью. Я вошла, и совсем растерялась, вокруг было темно, и я слышала Coldplay где-то в отдалении, но не могла понять, где именно. Я шла на этот звук по огромному зданию, и, наконец, дошла до конца, дальше было идти некуда, и тут я взглянула наверх и там, примерно на высоте четырёх с половиной метров надо мной, я увидело Coldplay на самой огромной сцене, которую мне доводилось видеть.
- Привет, Дебс, - сказал Крис, и я почувствовала себя, как маленькая Алиса в тёмной стране чудес. Многоэтажка с офисами вдруг оказалась похожей на ангар в аэропорту.
Группа как раз собиралась сделать перерыв на обед, перед тем, как прогнать всё предстоящее шоу на репетиции. Было решено, что пока Крис «разминается», я возьму интервью у Гая, Джонни и Уилла.
- Что же мы все тут делаем?
Уилл: Генеральная репетиция – это как репетиция в костюмах, когда мы удостоверяемся, что всё готово для шоу, проверяем свет и репетируем переходы между песнями, чтобы всё прошло гладко. В течение часа мы дважды всё прогоним, и, надеюсь, увидим, где у нас слабые места, и правильно ли проходит концерт. Уверен, мы ещё не раз будем что-то менять. Конечно, во время турне мы будем менять какие-то мелочи, но на настоящий момент мы имеем проект того, как всё будет происходить в этом году.
- У вас уже возникали какие-то проблемы, вы ведь в этом туре используете кое-какие новые «фишки»?
Гай: Да, у нас у всех новые «фишки». У нас у всех новые роли. Мы с Уиллом и Джонни играем на новых для нас инструментах. Ну, мы пытаемся.. некоторые старые песни стали слегка заезженными, и мы пытаемся играть их немного по-другому. Shiver у нас теперь более акустическая. Don’t Panic, Everything’s Not Lost – мы пытаемся заново придумать эти старые песни, пытаемся внедрить какие-то свежие идеи, чтобы было интересно и нам, и всем остальным, тем людям, которые видели раньше, как мы исполняем эти песни. В паре песен я играю на пианино, на губной гармошке и пою. Уилл играет на органе и на гитаре.
Джонни: (смеётся) А я играю на гитаре! Я просто играю на гитаре. Ну, только в Sparks могу сыграть на пианино. Это единственное, что я могу сыграть, потому что она очень лёгкая!
Гай: Мне не пришлось учиться ничему новому, но играть и петь – это для меня ново. И, оказалось, что это не так просто. Но чем больше я это делаю, тем мне становится легче. Ну, в общем, обычное дело. Всё дело в практике, так?
- Я слышала, что Square One во многом придумана тобой, это правда?
Гай: Ну.. эээ.. нет, это довольно интересная песня, мы работали над ней на первом этаже в Sarm Studios. Мы сперва играли в большой комнате наверху, у нас была мысль начать репетировать перед предстоящим туром, а вместо этого у нас получилась вот эта песня. Она началась с барабанного бита и риффа, который сыграл Джонни. Так как это была репетиционная комната, нам пришлось немного прибавить темп и записать кое-какие фоновые треки для песни, и, в конце концов, всем понравилось, то, что я наколдовал на своём лэптопе, и в конечном итоге, песня оказалась на альбоме.
- Мэтт Макгинн тоже приложил к ней руку?
Джонни: Ага..
Уилл: Расскажи всем, кто такой Мэтт Макгинн, Джонни.
- Да всё в порядке, мы писали о нём в прошлом выпуске.
Джонни: Нам понадобилась ещё одна гитара, когда Крис играл на синтезаторе, мы хотели наложить ещё одну дорожку, и мы попросили Мэтта сыграть кое-какие аккорды, ну и он придумал один небольшой кусочек для припева.
- Какой кусочек?
Джонни: Ну, там такие ноты высокие.
Уилл: Спой его, Джон.
Джонни: Сам спой, Уилл.
Уилл: на-на-на-на, вот это место.
Джонни: Высокие ноты.
- Итак, вернёмся к шоу. Что нам от него ждать? Сетлист одинаков для всех шоу этого тура?
Джонни: Кое-какие моменты мы будем менять каждый вечер. У нас большой выбор песен, которые мы можем сыграть в разных местах. Всё будет зависеть от того, как нам покажется, как проходит концерт, и какие песни будут звучать лучше. Посмотрим. Мы ведь не машины.
- Вы когда-нибудь перестанете играть Yellow?
Гай: Вряд ли. Многие люди хотят её услышать. Для многих, это, возможно, вообще единственная песня, которую они хотят услышать.
- (я недоверчиво усмехаюсь) Ну, это ты уж слишком..
Гай: Есть, есть такие. Не все, кто приходит на наши концерты, преданные фанаты Coldplay. Некоторые приходят просто потому, что им охота куда-нибудь сходить, и им нравится песня Yellow.
- (всё ещё смеясь) Но ведь ты в это не веришь, на самом-то деле? Конечно, ты не думаешь, что они приходят только из-за одной песни? (Джон и Уилл смеются) Думаю, они были бы разочарованы, если бы вы её не сыграли, но они не проходят только ради неё! Вы ведь способны на большее, вы и сами это знаете!
Джонни: Ну, мы её малость освежили. Каждый раз мы стараемся сыграть её по-другому. В последнем туре, Крис пел, а Мэтт играл за сценой. На этот раз, Крис снова будет играть, а мы не будем использовать синтезаторы. Крис будет играть на электрогитаре.
- Вечер здесь, вечер там.. Как вы выдерживаете? Это, должно быть, ужасно утомительно.
Гай: Да, но, знаешь, теперь у нас есть новый альбом, и куча новых песен, а это всегда здорово. И хотя мы научились играть их, мы всё время стараемся улучшить их исполнение. Всегда есть что-то, что толкает нас сыграть их ещё лучше. А ещё у нас всё новое: свет, и визуальные эффекты, и всё такое, так что нам очень интересно, как люди будут на это реагировать.
- Думаю, публика примет всё на ура.
Гай: Да, было бы неплохо, немного аплодисментов – это всегда приятно.
- Я слышала, что, возможно, у вас будут концерты в Восточной Европе и России.
Уилл: Я очень хочу выступить в России.
- Так вы там выступаете?
Уилл: Думаю, да, но я не уверен. Мы точно выступаем в России? Мне очень хочется там побывать. Очень бы хотел выступить в России. Надеюсь, мы сможем туда попасть.
- Мне бы хотелось поговорить о новом альбоме, но только немножко, потому что, наверное, вы уже устали говорить о нём и мне не хотелось бы, чтобы вам пришлось повторять то же самое в сотый раз. Итак, вы забраковали множество песен. Вы уверены, что они были плохи?
Гай: Думаю, как раз потому что мы не уверены, мы не забраковываем их с такой уж лёгкостью. Мы много работаем над ними, а потом, всё-таки, выбрасываем их, ну на самом деле, не совсем выбрасываем, просто кладём их на полку.
Джонни: Ага.
Гай: А иногда песни, которые мы кладём на полку, возвращаются, как, например, White Shadows, с ней была такая история.. Так что мы упорно работаем над каждой песней, пока не решим, что она не подходит. Все песни проходят через процесс отбора.
- Я слышала, что Уилл говорил, что некоторые песни получились из других песен, это как фамильное древо. Но что насчёт Talk? Я слышала 3 версии этой песни, сколько же их всего?
Все: Три!
- Слова были полностью изменены..
Джонни: Сперва были эти слова, потом их полностью изменили, а потом вернули обратно.
Уилл: Есть 3 варианта стихов. Припев почти не менялся, и музыка и мелодия тоже.
- Там есть слова Ladder to the sun, а это совсем другая песня. Кстати, на альбоме нет Solid Ground, а кто-то спрашивал, та ли это песня, которую вы исполняли на концертах?
Уилл: Она никогда не называлась Solid Ground.
Джонни: Все песни связаны друг с дружкой, они как двоюродные братья!
- Я просто обожаю How You See The World! Как оказалось, что она оказалась всего лишь бонус-треком на японском издании?
Уилл: Она будет би-сайдом.
- Правда? Здорово.
Уилл: Может быть.
- Так будет или нет?
Уилл: Ну, или мы прибережём её на какой-нибудь особый случай.
-Вот, хотела ещё спросить: некоторые песни альбома звучат так, словно вы почти их закончили, а потом полностью переделали.
Уилл: какие песни?
- Square One
Уилл: угу.
- Low.
Уилл: угу.
- White Shadows.
Уилл: Да, так и есть.
- Почему?
Уилл: Нам показалось, что их надо немного подправить.
- А каков вклад Дэнтона? Почему вы его выбрали?
Гай: Мы работали с Дэнтоном под конец записи второго альбома, так что мы его уже знали.
- Я не знала, что вы с ним работали раньше.
Гай: Он помогал смикшировать второй альбом, фактически, это полностью его рук дело. Для нас было важно не рисковать и не работать с кем-то совсем незнакомым. У него невероятный запас энергии. Он может работать 24 подряд и ни разу не пожаловаться.
Джонни: и ни разу не зевнуть! (смеётся)
Гай: Он привнёс множество идей и предложений. Благодаря ему мы почувствовали, что всё только начинается. До этого нам казалось, что мы застряли на месте, а тут мы почувствовали, что словно получили прививку новой жизни.
- Итак, Брайан Ино играет на синтезаторе в Low?
Джонни: Ино просто зашёл как-то и сказал: «А можно я подыграю?»
- Зашёл на огонёк?
Джонни: Ну да, типа того. Он пришёл с этими своими пластиковыми пакетами с каким-то чуднЫм оборудованием и сказал: Не угостите ли меня этими синтезаторами? И начал прыгать по студии, и играть на них что-то такое странненькое! (смеётся) А потом ушёл.
- А что это за звуки в Low?
Джонни: Это бокалы для вина.
- Ты шутишь? Ты меня за нос водишь, так?
Уилл: Хрусталь (показывает, как играет свою партию в Low).
- Говоря об Ино, Гай, это ведь ты нашёл этот отрывок, который вы используете как вступление во время последнего тура?
Гай: Нет, не думаю. Кажется, это Крис его где-то откопал. Мы слушали много вещей типа Брайана Ино и Kraftwerk, и всякой электроники, которую я и раньше слушал.. эээ.. а какой вопрос был, я забыл?
- Я думала, что это ты познакомил группу с альбомом For All Mankind..
Гай: Нет, не я, на самом деле. Думаю, Крис встречал Брайана Ино раньше, потому что записывал с ним что-то раньше.
Джонни: Он записывал ту песню с Боно, да?
Уилл: Би-сайд к..
Джонни: What’s Going On.
Гай: Ну, я думаю, это как всегда бывает, когда встречаешь музыканта, с чьим творчеством ты плохо знаком, ты потом выходишь и говоришь – я встретил этого чувака, надо бы послушать, что он пишет.
- Итак, этот альбом, кажется, организован как виниловая пластинка, X – первые 6 песен, Y – вторые 6 песен. Почему так?
Гай: Идея состояла в том, что идеальный альбом не должен быть слишком длинным, где-то 10 песен. Думаю, когда мы стали выбирать песни для альбома, мы пытались выбрать 10, но поняли, что некоторые мы никак не можем выбросить, и так оказалось, что их будет больше, чем 10, и чтобы альбом казался короче или его можно было слушать половинами, мы разбили его на две стороны, и так мысленно это подготавливает вас к восприятию, вот такая была мысль.
- Как вы решали, в каком порядке расположить песни? Это ведь очень важно.
Уилл: Это ключевой момент. Трэклист очень важен. Как ты говорила, можно переставить песни, и получится совсем другой альбом. Песни на первом альбоме были записаны поначалу в таком порядке, что мы давали его некоторым людям, а они возвращали его со словами, что это самая жалкая пластинка из тех, которые они слышали, хорошая, но ужасно депрессивная, и мы тогда изменили порядок песен, и все сразу такие: «О, какой оптимистичный альбом!» (Джонни смеётся.) Итак, надо просто направить людей верным образом. Некоторые треки хорошо перетекают друг в друга, и получается такое путешествие по альбому.
- Песни, открывающие и закрывающие альбом, сразу можно определить.
Уилл: Да.
И тут мы поняли, время заканчивается, а мы ещё не обедали, так что мы решили продолжить разговор позже или на следующее утро.
Начало репетиции. Играет вступление Square One, и в это время на экране за сценой показывают таймер, ведущий обратный отсчёт. Группа поднимается на сцену, но тут становится понятно, что не всё идёт как надо. Крис ругается и уходит. Начало откладывается, и следующие 20 минут настраивается освещение и резкость таймера на экране так, как это задумал Крис. Так и проходят последние репетиции. Настраиваются цвета, проверяется, чтобы правильный свет падал на того человека, на которого надо и в нужное время. На протяжении следующих 5 часов репетиция бесконечно прерывалась, чтобы обсудить разные технические моменты. Как исполнять Yellow – с гитарой или без? С какой гитарой? Было решено использовать
Gibson Teardrop, потому что она понадобится для следующей песни, Low.
Всё происходящее было очень увлекательным и затягивающим. Удивительно, с какой точностью, терпением и преданностью своему делу работали эти четверо.
Ни разу ни один из 50 человек техперсонала, ни даже осветители, сидящие на головокружительной высоте у нас над головами, не пожаловались и не возмутились. В темноте огромного зала свет смотрелся просто потрясающе.
Фантастическая стена красного света во время God Put A Smile Upon Your Face, оранжевые прожекторы во время Speed Of Sound, зал, залитый голубым светом во время Warning Sign, лиловые отблески во время The Scientist. Во время White Shadows, в соответствии с названием песни, на стену проектируются негативы фотографий, отбрасывающие огромные тени.
Акустическая секция настраивается в свете огромных прожекторов. Обсуждается, какую перкуссию использовать для Don’t Panic, пробуется и отвергается множество инструментов. Гай играет на акустической гитаре, Джонни вплетает отрывок песни Depeche Mode в свою гитарную партию.
‘Till Kingdome Come звучит потрясающе, все четверо выходят к краю сцены, Джонни играет на гитаре, Уилл – на клавишах, Гай – на губной гармошке.
12 песен сыграно, уже поздно, и остаётся время только на Clocks, во время исполнения которой на серебряном заднике свет переливается всеми цветами радуги. Выглядит впечатляюще, похоже на голограмму. И хотя все ужасно устали после работы, которой, казалось, не будет конца, напоследок все поразвлекались с лампочкой, висящей на длинном проводе. Веселье достигло апогея, когда Крис раскрутил её со всей силы и чуть не снёс несколько голов. Уилл справился с задачей намного лучше, заставив лампочку описывать круги над сценой. Крис поблагодарил всех за хорошую работу, и мы направились в отель в Лидсе.
Крис, Дейв (американский менеджер группы) и я проболтали до 4 утра. Гай и Джонни пошли прогуляться, а Уилл вернулся в Лондон. Мы договорились продолжить интервью с Джоном и Гаем в воскресенье утром. Однако вышло всё по-другому. В воскресенье все были уставшими и осознавали, что это последний день репетиций. Делать мне было особо нечего, но я решила остаться ещё ненадолго. Мы вернулись в Уэйкфилд, и после плотного, но полезного завтрака (Крис слопал две миски хлопьев, и ещё горячий завтрак), все снова вернулись к работе. Я решила, что ждать, когда освободятся Джон и Гай, будет не лучшей идеей. Я спросила Криса, как насчёт того, чтобы продолжить интервью с того места, где мы остановились, и он отложил свои дела, и мы продолжили интервью, за что ему большое спасибо.
- Спасибо, Крис. Я, наверное, повторю кое-какие вопросы для тебя, вчера мы разговаривали о треклисте нового альбома, и о сторонах X и Y..
Крис: Ну, мы сделали довольно длинный альбом, и это было намеренно, мы пытались сделать что-то немного отличающееся. Мы действительно хотели, чтобы на альбоме было 2 стороны, но, конечно, делать двойной альбом было нельзя, и далеко не все купят альбом на виниле, так что сделать это было непросто, так мне кажется.
Мы хотели также сделать большой альбом на этот раз, ну, чтобы можно было издать книгу с нотами и текстами песен.
- Ваше магическое число – 10, а на этом альбоме песен больше.
Крис: Мы сильно продвинулись в написании песен, и поэтому мы решили оставить всё. Знаешь, это отличные песни, и этот альбом мне кажется скорее сборником песен, чем взаимосвязанным альбомом.
- У меня на этом альбоме любимые песни – это те, которые меньше всего похожи на ваши старые песни. Этот разрыв с прежним творчеством был намеренным или это результат того, что вы слушали во время записи?
Крис: Это результат попытки делать то, что нам больше всего доставляет удовольствие. Я себя сейчас странно чувствую, потому что завтра – день выхода нашего альбома. Мы два месяца говорили об этом, и единственная реакция, которую я услышал, исходила от муз. критиков. Некоторые отзывы были невероятными, некоторые – ужасными, так что я сам в замешательстве. Но я знаю, что у каждой песни на этом альбоме есть что-то, о чём я думал: «Раньше мы такого не делали», и в тоже время мы остались верными тем же идеалам, что и на предыдущем альбоме. Я воспринимаю это как конец трилогии, если честно. Три первых альбома как одна коллекция песен.
- Значит ли это, что вы уже знаете, что вы собираетесь делать дальше?
Крис: Нет, я знаю только, что… (длинная пауза)
- Что вы замкнули круг?
Крис: Да, я думаю, так.
- По поводу критиков, как ты думаешь, когда ты взрослел и хотел быть крутым, а не каким-нибудь придурком, может быть, ты хотел, чтобы критики воспринимали тебя крутым? Ты хотел, чтобы тебя приняли, чтобы тебя считали лучшим?
Крис: Я всё ещё воображаю, что мы новая группа, хотя, конечно, это не так. И мне бы хотелось, чтобы нас воспринимали, как новую группу, хотя этого не будет. В общем, это моя личная проблема, и мне надо самому с ней справляться.
- Думаю, это очень мило и очаровательно, что вы не кричите повсюду, что вы «лучшая группа в мире».
Крис: Я и не чувствую, что мы лучшие.
- Я знаю, что ты так не думаешь, но, наверное, это и хорошо, потому что в этом случае вы всегда будете стараться стать ещё лучше и добиваться новых успехов. Вы остаётесь амбициозными и устремлёнными вперёд.
Крис: Да, как я уже говорил, до выхода альбомы вы находитесь в очень странном положении, ведь всё что у вас есть – это записанный материал. Думаю, чтобы это выдержать, надо быть толстокожим.
- Вы показывали уже свои новые песни на концертах, и, если не говорить о записанном материале, как реагируют люди на новые песни на концертах?
Крис: Отлично. Реакция на песни на концертах и на радио была изумительной, и, конечно, это очень волнующе. Это невероятно. Я вчера так волновался во время первой репетиции. Мы почти год планировали свет, и камеры, и всё действие. Мы пять недель давали концерты в тех же старых клубах, в который мы играли после выхода первого альбома, и вчерашний день был просто невероятным. Я рад, что мы не начали сразу со стадионов. Как я говорил, здорово почувствовать себя новой группой после каждого вышедшего альбома.
- Что ты думаешь по поводу Гластонбери на этот раз?
Крис: Сейчас мы оказались совсем в другом положении. Выступление там всегда будет для нас словно выход на новый уровень, но в этот раз мы постараемся как можно лучше развлечь публику. Не думаю, что этим концертом мы произведём революцию, но я ожидаю, что он будет офигенно хорош.
- Крис, ты разбил все мои мечты о Гластонбери!
Крис: Я так взволнован. Странно, но за последние несколько месяцев я понял, что то, что ты говоришь, может быть понято по-разному, иногда совсем неправильно. Или какая-нибудь фраза, сказанная тобой вскользь, вдруг становится центром внимания целой статьи. Поэтому, раз уж сейчас зашла об этом речь, я хочу сказать через наш веб-сайт вот что: мы глубоко благодарны каждому нашему фанату. Если нас воспринимают, типа как «о, мы хотим быть величайшей группой в мире», то это просто наш способ сказать, что нам не наплевать. Мы не стараемся быть пафосными или надменными. Иногда мы бываем такими, в каком-то смысле, но мы просто хотим показать, что музыка – по-прежнему наша страсть. Вот такой вот урок я усвоил за последние 2 месяца.
- В этом туре вы посетите новые страны. Вы поедете в Южную Африку?
Крис: Думаю, поедем.
- Ты ведь жил там какое-то время?
Крис: Да, в Зимбабве, это немного севернее.
- Множество фанатов по всему миру – из Перу, с Мальдивских островов – все спрашивают, когда вы будете выступать где-нибудь неподалёку от них. Вы имеете права голоса в обсуждении вопроса о том, куда вы едете?
Крис: Да, во многом, во всяком случае, по поводу географии.
- Скоро состоится концерт Live 8, что ты чувствуешь по этому поводу?
Крис: Мы так волнуемся по поводу участия в Live 8! Не знаю, как мы будем чувствовать себя, следуя за the Beatles и U2.
- Уверена, после этого концерта многие будут ставить вас в один ряд: The Beatles, U2 и Coldplay!
Крис: Думаю, мы сослужим хорошую службу продавцам напитков. Можно легко проследить, когда по телевизору начинают показывать рекламу – все начинают переключать каналы, и от этого происходит скачок электричества. Думаю, в нашем случае сработает тот же эффект – когда мы начнём выступать, все рванут за напитками.
- Ты иногда такой смешной! Думаю, всё будет прекрасно.
Возвращаясь к вопросу продюсирования, насколько велико ваше участие? Как вам удаётся следить за всем, ведь творческий процесс отнимает столько времени? Когда вы всем этим занимаетесь, по ночам что ли?
Крис:Ага. Я просто помешан на том, чтобы придумать что-то новое. Поэтому мы устроили секретный тур, это была репетиция того, как мы будем играть новую музыку, и вот теперь уже мы можем вплотную заняться тем, что и за чем будет происходить. Знаешь, мы хотим, чтобы концерт было интересно не только слушать, но и смотреть. Некоторые визуальные эффекты очень нас вдохновляют. Например, во время исполнения Clocks, свет в сочетании с написанной нами музыкой так нас вдохновляет, что мы начинаем играть просто нереально.. Световые эффекты в Square One тоже помогают нам играть лучше. Например, мы недавно играли в Нью-Йорке, и свет и визуальные эффекты там устанавливали не мы, и, знаешь, это нас просто выбило из колеи, потому что раньше мы никогда не играли так целый концерт, и нам словно не хватало правильной энергии. Когда мы получаем энергию от света, мы преобразуем её в энергию музыки, понимаешь, о чём я? Эти 2 вещи должны действовать сообща.
- И какие из этих эффектов самые лучшие, или твои любимые?
Крис: Классные штуки происходят во время Low и Clocks, Speed Of Sound и Square One.
- И White Shadows.
Крис: О да, да.
- Если сравнить ваши ранние и нынешние выступления, это просто невероятно – не могу поверить, что Гай теперь поёт и двигается!
Крис: Когда мы снимали видео с Марком Романеком, он был почти что личным тренером для Гая и Джонни, типа «а теперь немного согни ногу». Что многим необходимо помнить, это то, что это только третий наш альбом. Мы всё ещё растём. Мы всё ещё идём к тому, к чему бы нам хотелось придти.
- Хотя когда ты куда-нибудь залазишь – меня это пугает.
Крис: Если свет и все прочее выглядит не так, как бы тебе хотелось, дело может спасти один большой прыжок. Во время секретного тура некоторые концерты проходили прекрасно, а некоторые – просто отвратительно. Иногда наш концерт бывает действительно впечатляющим. После этого тура последних двух месяцев мы знаем, что и когда надо играть, и это здорово.
- Теперь, когда ваш репертуар включает три альбома, приятно, что вы играете такие вещи, как Warning Sign или Sparks.
Крис: Что мы усвоили во время секретного тура – это что необходим баланс между альбомами. Во время секретного тура мы редко играли песни с альбома Parachutes, и теперь мы подумали, что было бы неплохо вернуться к ним.
- Можно задать тебе ещё пару вопросов, перед тем как ты уйдёшь? Когда вы закончили работу над предыдущим альбом, я слышала, что Green Eyes была написана о Джонни, это правда?
Крис: Да, на самом деле я посвятил её двум людям, и один из них был Джонни.
- А Джонни об этом знает?
Крис: Э-э-э.. да. (пауза). Я всегда забываю об этой песне.
- Я вчера уже задавала этот вопрос: некоторые песни кажутся законченными, а потом заново переделанными, словно вы не хотели смириться с тем, что они закончены. Почему так?
Крис: Не знаю.. понятия не имею. Я фанат песенных концовок. Я не знаю, откуда это у меня. Не знаю, я просто тащусь от грандиозных аккордов в конце песни и всякого такого.
- А что насчёт всех этих версий Talk?
Крис: Последняя – это на самом деле самая старая, первая версия.
- Вы выбрали её из-за того, что ту версию слили в Интернет?
Крис: Нет, не знаю. Думаю, мы выбрали правильный вариант, но никогда нельзя быть полностью уверенным.
- А откуда вы вообще берёте эту уверенность? Вы забраковываете столько песен, откуда вы вообще знаете, что хорошо, а что плохо?
Крис: Ну, вокруг нас такие кольца, как вокруг Сатурна. Бесконечные кольца, состоящие из людей, которые подбираются всё ближе и ближе к нам, люди, которым мы доверяем. В первом кольце – некоторые журналисты, во втором, которое ближе к нам – некоторые люди из рекорд компаний, в следующем – некоторые наши друзья, в следующем – люди, с которыми мы работаем – Фил, Дэн, Дейв, Эстель.. И внутри этих колец – мы четверо. Это как M&M’s, вечная нетающая конфета.
- А ребята из группы говорят тебе иногда – нет, Крис, нам не нравится то-то и то-то?
Крис: Да. Очень, очень часто.
- Знаю, что времени почти не осталось, поэтому последняя парочка вопросов. Строчка «God gave you style, God gave you grace» написана вами, или вы её у кого-то позаимствовали?
Крис: Это наша строчка.
- Не хочешь обсудить это с 50 Cent, ведь он её у тебя стащил?
Крис: Да и ради Бога. Я не против.
- Ну, он ведь нигде не указал твоё авторство?
Крис: Он имеет отношение к моей любимой на этот момент песне Hate It or Love It группы The Game, так что он может делать, что хочет.
- А кто придумал название The Fir Trees («Ёлки»), чтобы скрыть под этим именем запись вашего нового альбома?
Крис: Ну, нам просто пришла в голову такая мысль. Вся эта безопасность и секретность – такая странная штука. Это всё было придумано EMI, нам всё это было не надо, и вообще это неправильно, потому что не так уж много времени мы потратили на запись этого альбома. Намного меньше, чем U2 или System Of A Down. Вся эта история с EMI затянула процесс, и нас поругивали в прессе за некоторые вещи. Думаю, нам надо пройти через всё это, и усвоить кое-какой урок.
- Как ты говорил, они взяли одно твоё высказывание и раздули из мухи слона.
Крис: Да, я об этом и говорю. Я только надеюсь, что мы не расстроили кого-то, кто нас по-настоящему любит. Странно вот что – мы знаем, что столько людей во всём мире любит нашу группу, но люди, которые передают им наши слова – на самом деле нас совсем не любят. Это всё равно, что двое лучших друзей общались бы через человека, который недолюбливает их обоих. Вот поэтому-то мы и устроили сейчас это интервью.
- Чтобы расставить всё по своим местам.
Крис: Да.
- Ну и последний вопрос: вы просили, чтобы DJ Wayne сыграл для вас в этом туре?
Крис: Да, но только на одном концерте.
- И что же это будет?
Крис:
Не могу тебе сказать. Приходи и посмотри!
[перевод: ani]
[дата: 31.12.2005]
[источник:официальный E-ZINE Coldplay]
ИНТЕРВЬЮ С ГРУППОЙ
(интервью взяла Дебс Уайлд, админ офиц. сайта.)